– Ну что, довольна своим триумфом? – идеальный муж не пережил моих успехов и начал пить

Я увидела его на четвертом курсе. Он был громким, ярким, окруженным всеобщим обожанием. Мне, всегда немного отстраненной, оставалось лишь наблюдать за этим вихрем со стороны. До того дня, пока он сам не подошел и не заговорил. Не понимаю, почему его выбор пал на меня, а не на кого-то более оживленного. Я просто боялась задавать этот вопрос, словно могла разрушить что-то хрупкое. 

Наша любовь тогда казалась легендой всего факультета. Кто-то восхищался, а иные скептически предрекали скорый конец. Но их прогнозы не сбылись. Спустя три года после получения дипломов мы стали мужем и женой. А вскоре родились сыновья. 

К тому времени Артём уже уверенно стоял на ногах, возглавляя отдел. Он был удивительным отцом. Добровольно вставал к кроваткам по ночам, а по утрам устраивал на кухне блинные баталии, следы от которых приходилось отмывать всем вместе. Я смотрела на него и думала: за что мне такое сокровище? 

Жизнь двигалась вперед. Ребята подросли и пошли в первый класс. Я тоже вернулась в профессию, где неожиданно быстро для себя пошла вверх. Спустя несколько лет я уже руководила серьезными проектами, а в перспективе маячило предложение возглавить новое направление в другом регионе. Я склонялась к отказу, не желая нарушать привычный и такой комфортный уклад нашей жизни. 

Но в жизни Артёма что-то переломилось. Его карьера замерла на одной позиции, в то время как моя стремительно набирала высоту. Сначала я лишь смутно улавливала его тихую досаду, прятавшуюся за улыбкой. Потом появились эти вечера. Сначала по пятницам он стал задерживаться с коллегами, возвращаясь затем с запахом алкоголя. 

— Не переживай, просто сложные переговоры, — отмахивался он от моих вопросов. — Нельзя было не составить компанию. 

Со временем пятницы плавно перетекли в субботы, а потом добавилась и среда. Мои попытки достучаться разбивались о стену. 

— Артём, я вижу, что тебе тяжело. Давай обсудим это. Мы ведь всегда всё решали вместе. 

В ответ я получала молчание. Позже он стал просто уходить, бросая на ходу «Мне нужно подышать воздухом». Возвращался под утро, шатаясь, и будил всех громкими самобичеваниями: «Вот ваш ни на что не годный папаша пожаловал!». 

Перелом наступил в одно воскресное утро. Он вошел в квартиру, еле держась на ногах, с полупустой бутылкой. 

— Ну что, довольна своим триумфом, наш генеральный? — просипел он, и в его глазах стояла неподдельная ненависть, смешанная со слезами. — Меня уволили. Понимаешь? И виной всему твой головокружительный взлет. Ты своим величием затмила все мои старания. Я бился годами, а ты легко затмила меня за пару лет. Тебе вручают целый филиал, а я теперь никто. 

— Так значит, причина твоего состояния — мои профессиональные удачи? — до меня вдруг стало доходить, что корень зла не в его неудачах, а в моих успехах. От нелепости этой мысли я горько улыбнулась. 

— Ты смеешься?! — он внезапно схватил с полки тяжелую чашку и швырнул ее в мою сторону. Снаряд пролетел в сантиметре от виска и разбился о стену вдребезги. Осознав содеянное, он дико выругался и, пошатываясь, вышел за дверь. 

Я оставила ему лишь записку: «Я готова была помочь, но ты не позволил. Ты отравляешь жизнь себе и нам. Я не в силах больше это выносить. Сегодня это чашка, а завтра может оказаться что-то серьезнее. Дети уезжают вместе со мной». 

Он умолял, обещал измениться. Но мой когда-то идеальный супруг не сумел справиться с демонами зависти и гордыни, усугубленными рюмкой. 

Я не осталась. Приняла предложение, переехала в соседний город и возглавила отделение. Тот опыт научил меня главному: истинную цену имеют поступки, а не слова. Все остальное — пустой звук.