Мужу предложили хорошую должность в новом филиале, а он отказался, даже не посоветовавшись со мной

Уже неделю я не могу избавиться от ощущения предательства, тихого и будничного. А началось всё с невинной встречи. 

Я стояла в очереди в пекарне, когда услышала знакомый голос. Обернулась — Катя, жена бывшего коллеги Дениса. Мы разговорились. Она, сияя, рассказывала о новом жилье, о парке рядом с домом, о том, как легко их дочка освоилась в прекрасном детском саду. 

— Молодец твой Денис, — заметила я. — А вот мой даже не стремится. 

Катя подняла брови. 

— Ты шутишь? Первым выбор пал на твоего Игоря. Ему начальство напрямую заманчивые условия предлагало: солидную прибавку к жалованью, полный соцпакет, благоустроенное жилье на первое время. Но он ответил отказом. Только после этого вакансию передали моему мужу. 

Я переспросила, не веря своим ушам. Катя лишь уверенно кивнула. 

В тот вечер я ждала мужа с работы, будто на иголках. Он вошел, поцеловал в щеку. Мы сели ужинать. Я работала в магазине, хоть и мечтала о другом, зато дочь водила в соседний садик. Игорю повезло устроиться на единственное стабильное предприятие, но его зарплата еле покрывала нужды. Вся жизнь здесь была предсказуемой, как смена времен года: летом — пыльные бури, зимой — непролазная грязь на раскисших дорогах. 

Когда он доел, я не выдержала. 

— Я сегодня видела Катю. Она сообщила мне крайне интересную новость. Оказывается, тебе предлагали переехать в областной центр. И ты отказался. Это правда? 

Игорь замер. 

— Было дело. 

— И ты счел возможным даже не упомянуть об этом? Не спросить моего мнения? 

— Лена, ну будь разумной. Мы только наконец-то обжились здесь. У тебя работа, хоть и не идеальная, но стабильная. Маша привыкла к садику, мои родители рядом, всегда помогут. А там? Неизвестность. Чужие стены, новые проблемы. Я подумал, что не стоит рисковать тем, что уже есть. 

— Ты подумал. Один. А я что, просто часть этого интерьера? 

Он тяжело вздохнул и встал из-за стола. 

— Я не хотел рушить налаженный быт. Здесь всё привычно, всё знакомо. А там — пустота. 

Я смотрела на него, и он показался чужим. Не потому, что злой или безответственный. Он хороший отец, не пьет, заботится о нас. Но этот поступок, это молчаливое решение за нас обоих, ранило глубже ссоры. 

Теперь ночи стали для меня пыткой. Лежа в темноте, я слушала его ровное дыхание и думала. Да, возможно, он был прав в своем практицизме. Здесь нас окружали родные лица, продавщицы знали нас по именам, а дети могли спокойно гулять во дворе. Но там, за пределами этой серой реальности, была другая жизнь — полная красок, возможностей, будущего для нашей дочери. И он единолично закрыл перед нами эту дверь. 

Самым болезненным было даже не упущенная выгода, а полное мое исключение из процесса принятия судьбоносного решения. Я чувствовала себя не спутницей, а пассажиром, которого даже не спросили, куда он хочет ехать. И теперь я не знаю, как жить с этой обидой, которая въелась в самое сердце. Как простить то, что меня не сочли нужным спросить?