Муж заявил, что я должна его содержать, но на этом его безумные желания не закончились

Типичное утро. Солнце, кофе, привычный гул города за окном. А мой дорогой супруг, Валера, проснулся не просто так, а с идеей. Видно было по глазам – блестят, но с оттенком безумия. 

— Маш, — заявил он торжественно, усаживаясь на кухонный стул, будто на трон. — Я решил. Пора мне отдохнуть. От всего. От работы, от стресса. Поживем на твою зарплату. 

— На мою? — переспросила я. — Интересно. А на какие шиши, позволь поинтересоваться? Моя учительская зарплата и так чудесным образом исчезает, едва появившись. 

— Э-э-э, — Валера оживился, явно приготовившись к этому вопросу. — Ты же креативная! Можешь подрабатывать. Репетиторством дополнительно, там… Или… или фриланс какой! Например, пишешь же иногда. Могла бы статьи сочинять. Про хомячков! Или про садоводство! Это сейчас востребовано! 

Я представила себя, пишущую ночами захватывающие эссе о повадках джунгарских хомяков, пока Его Величество отдыхает от «стресса» офисного кресла. 

— Хомячки, говоришь? — протянула я. — Востребовано? А ты сам, Валерик, чем планируешь заниматься в свой заслуженный отпуск длиною в жизнь? Кроме, разумеется, потребления моих трудов? 

Он расплылся в улыбке, как будто ждал этого. 

— Планов – громадьё! Во-первых, саморазвитие. Хочу освоить йогу. Потом… потом займусь здоровьем. Длительные прогулки, медитации. А еще у меня идея для бизнеса! Но это пока секрет, — он многозначительно подмигнул. 

— Бизнес? — мои брови взлетели. — Это тот, который будет приносить доход примерно… никогда? Или после того, как я, зашиваясь на трех работах, профинансирую твои медитации и йогу в пижаме? 

Его энтузиазм слегка поугас. 

— Ну, Маш… Ты же понимаешь, у меня творческий кризис! Мне нужно пространство для маневра! — в его голосе зазвучали знакомые ноющие нотки. — Мужчина должен чувствовать поддержку! 

Тут я не выдержала. Пора заканчивать с этим театром абсурда. 

— Поддержку? Пространство? — моя улыбка стала ледяной. — Дорогой, давай я напомню тебе твою же мудрость годичной давности, когда я хотела взять творческий отпуск, чтобы дописать диссертацию? «Маша, жизнь – не санаторий. Работать надо! Мужчина – добытчик». — Помнишь? — «Женщина – хранительница очага». 
Он покраснел. 

— Так вот, — продолжала я, подходя к плите и включая конфорку с таким видом, будто запускаю ракету. — Мой «очаг» сегодня требует пирожков. А «хранительница очага» будет их печь. И параллельно думать о хомячках. А твое «пространство для маневра»… — я повернулась к нему, — …находится ровно в тех же границах, что и раньше. Между работой и диваном. С поправкой на то, что ты сегодня идешь в магазин за дрожжами. Или твой «творческий кризис» запрещает пользоваться кошельком? 

Валера смотрел на меня, потом на плиту, потом в окно. Безумный блеск в глазах потихоньку гас, уступая место осознанию полного, оглушительного провала. Он потер переносицу. 

— Дрожжи… — пробормотал он. — Ладно. Схожу. А пирожки… с капустой можно? 

— Можно, — кивнула я, уже насыпая муку в миску. — Но учти, хомячковый фриланс – это твоя идея. Можешь начать составлять бизнес-план. Пока идешь за дрожжами. 

Он почесал затылок и поплелся в прихожую за курткой. Без прежней королевской осанки. Что ж, иногда утро требует не кофе, а короткого, но внятного разговора у плиты. Его безумные идеи пусть выветриваются по пути в магазин.