Муж потребовал «вернуть» его фамилию после развода

Документы о разводе только были оформлены, а Сергей уже стоял на пороге, как незваный гость. Лицо его было напряжено, в глазах – привычное требование, не терпящее возражений. Не "здравствуй", не "как дочь". Прямо к делу. 

— Алёна, — начал он, не входя дальше прихожей, — раз уж мы всё, пора и фамилию мою вернуть. Возьми свою девичью. Нечего тебе носить мою. 

Его фамилию? Как будто это был зонтик, одолженный на дождь и теперь подлежащий возврату. Десять лет жизни, рождение дочери, общий быт – и вот, он требует обратно буквы, ставшие частью меня, моей профессиональной репутации, моей истории. 

Я медленно закрыла дверь, чтобы Маша из комнаты не слышала. Смотрела на него, этого человека, который вдруг стал чужим с такой стремительной жестокостью. 

— Вернуть? — Голос мой звучал спокойно. — Сергей, фамилия – не твой свитер, который можно снять и отдать. Она – моя уже десять лет. Моя – по паспорту, в дипломах, в трудовой книжке. Моя – в медицинской карте Маши, где я записана как мать. Её мать. 

Он нахмурился, явно не ожидая отказа. 

— Какое это имеет значение? — отмахнулся он. — Ребенок – моя кровь, она останется Ивановой. А ты… ты уже не имеешь права. 

В груди что-то закипело. Право? После всех ночей у детской кроватки, после школьных собраний, которые он пропускал, после бесконечных "мам, помоги"? 

— Не имею права? — Я шагнула вперед. — Право мое – это право быть для моей дочери не просто "мамой", а мамой с той же фамилией, что и у нее. Чтобы в школе, в поликлинике, в любом учреждении не возникало вопросов, почему у ребенка и матери фамилии разные. Чтобы она не чувствовала себя ущербной или брошенной. Это ее психологический комфорт, Сергей. И он для меня в тысячу раз важнее твоих внезапно проснувшихся амбиций. 

Он попытался вставить слово, но я не дала. 

— Ты хочешь "вернуть" фамилию? Отлично. Тогда давай вернем всё. Верни десять лет моей жизни, которые я посвятила этому браку. Верни нервы, истраченные на твои бесконечные командировки, которые, как выяснилось, были не совсем рабочими. Верни веру в то, что семья – это навсегда. — Сказала с вызовом. — Не можешь? Тогда и не требуй символов. Эта фамилия – часть меня теперь. Как шрам, как опыт, как свидетельство того, что я прошла через это. И как связь с моей дочерью. Я ее оставляю. 

Сергей молчал. Его уверенность, с которой он пришел требовать, таяла на глазах. Он смотрел на меня. Видел не ту Алену, которую привык подчинять, а другую. Ту, что выстояла. 

— Но… — начал он неуверенно. 

— Нет "но", Сергей, — перебила я, уже открывая дверь. — Обсуждать нечего. Фамилия остается со мной. Как и дочь. Если хочешь общаться с Машей – пожалуйста. Но мое имя – вне обсуждения. Это не твоя собственность. Это моя жизнь. 

Он постоял еще секунду, что-то бессвязно пробормотал и, не попрощавшись, развернулся и зашагал к лифту. Дверь закрылась. 

Он больше не звонил с требованиями. Ни тогда, ни после. Видимо, понял, что есть вещи, которые нельзя отобрать обратно, как игрушку. Имя, ставшее твоей кожей. И право матери стоять на своем – ради себя и своего ребенка. Я отдала ему брак. Но свое имя – свое настоящее, каким бы оно ни было – я сохранила.