Мой муж спалился на часах, а потом забыл закрыть дверь перед тем, как позвонить кому-то

Знаете, бывает такое внутреннее чувство, этакая тревожная зудящая мушка где-то под ложечкой, которая нашептывает: «Эй, тут что-то нечисто!» Голос разума твердит: «Да всё нормально, не выдумывай», а вот это вот нутряное чутье, оно-то никогда не ошибается. Так вот, я эту мушку почувствовала еще до того, как во всей красе узнала про похождения моего тогдашнего супруга, Евгения. И ведь самое мерзкое — это не сам факт измены, а вот это вот состояние подвешенности. Мужчина уже всё для себя решил, мысленно он уже не здесь, он строит новые планы, но при этом трусит сказать об этом прямо. Боится сцены, боится ответственности, да просто комфортно ему в этом вранье. И ты это чувствуешь каждой клеточкой — холодок в постели, взгляд, который смотрит куда-то сквозь тебя, телефон, вечно повернутый экраном вниз.
Мы жили, словно в каком-то ледяном аквариуме: всё видно, но между нами — толстая прозрачная стена, и дышать нечем. И попытки пробить эту стену всегда упирались в один и тот же заезженный сценарий.

— Лид, ну ты опять за свое? — он вздыхал так театрально, будто репетировал эту роль у самого Станиславского. — С жиру бесишься, вот что! Чего тебе, в самом деле, не хватает? Мужик у тебя — загляденье, с работой, с квартирой. Другие бы жены золотом такого обвешивали, а ты вечно ноешь и ищешь поводы для ссор. Живешь в моей квартире, быт налажен — радуйся!
И самое ужасное, что против этого абсурда был весь мир. Моя же мама, например, была в его команде чистокровным болельщиком. А мотив был до смешного (или до слез?) простой: как только я выскочила замуж, она тут же сдала мою комнату. И ей было чертовски удобно, что дочь пристроена, не мозолит глаза, а на счет исправно капает денежка. Можно было меньше вкалывать на двух работах.
Как-то раз, помню, я попыталась с ней поговорить, намекнула, что не все в моем браке так радужно.
— Мам, мне кажется, Женя… он какой-то отстраненный. Может, у него кто-то есть? — выдохнула я за чаем.

— Ой, Лидусь, да перестань ты выдумывать! — отмахнулась она, закуривая очередную сигарету. — Мужик у тебя — добытчик. Зарабатывает, квартиру содержит. Какие еще любовницы? Не надумывай глупостей. Тебе просто скучно, займись чем-нибудь. Может, на курсы кройки и шитья запишись?
В тот момент я поняла: ее комфорт и спокойная, сытая жизнь всегда будут для нее важнее моих переживаний. Наверное, отсюда и растут ноги у моей тогдашней низкой самооценки. Если родная мать не видит в тебе человека, а лишь обузу, которую удачно «пристроили», как же ты сама себя будешь ценить?
Короче, я чувствовала себя абсолютно сумасшедшей. Муж пропадал «на работе» до ночи, от его одежды иногда пахло чужими, сладковатыми духами. Он часами шептался с кем-то в ванной, а потом я проверяла его телефон — чисто. Входящие, исходящие, сообщения — всё тщательно вычищено. Картина была кристально ясна, но все вокруг в один голос твердили, что это мне мерещится.
Даже подруги, на которых я, казалось бы, могла рассчитывать.

— Лид, ну даже если и гуляет, — говорила мне Катя, с которой мы дружили со школы. — У кого не бывает? Это же мужчины, они, как дети, им нужно попробовать всё. Ничего, погуляет и вернется в семью. Ты будь мудрее! Не создавай скандалов, сохраняй лицо и семью.
Я смотрела на нее и не могла поверить своим ушам.
— Кать, слушай, а мы с тобой в какой клуб записались? — спросила я, поднимая брови. — В «Клуб мудрых и терпеливых жен» или в «Клуб терпил широкого профиля»? Может, нам сразу футболки с надписью «Я всё стерплю» заказать?
Я всегда была не из робкого десятка. Вольной борьбой лет десять занимаюсь, по рекам сплавляюсь с подругами каждое лето, сама палатку в горах поставлю и дрова нарублю. Я не для того всю эту школу жизни проходила, чтобы превратиться в забитую, вечно ждущую и прощающую женщину, которая закрывает глаза на откровенное неуважение и ложь. Я не подписывалась на роль обманутой дурочки в каком-то дешевом сериале.
Раньше я бы ни за что не поверила, что могу попасть в такую унизительную ловушку на несколько лет. Но, видимо, любовь и общественный прессинг — штука страшная. Я пыталась вытащить из него правду, требовала прямого ответа, но он виртуозно уворачивался, как матерый боксер. Всё могло бы длиться и дальше, но помог Его Величество Случай.

А дело было в следующем. Женя был диким педантом. У него всё должно было лежать на своих местах: ручки в стакане строго одной линией, книги по алфавиту, носки по цветам в шкафу. И конечно, его гордость — коллекция дорогих часов. Он за ними ухаживал, как за детьми.
И вот однажды, проходя мимо его тумбочки, я заметила, что на привычном месте пустует бархатная подушечка для его самых любимых швейцарских часов.
— Жень, а где твои «Хронос»? — как бы невзначай спросила я за завтраком.
Я никогда не видела, чтобы человек так быстро бледнел и начинал метаться. Он подскочил, забормотал что-то невнятное про то, что отнес в мастерскую для профилактики, и рванул в другую комнату звонить. И вот что ключевое — в панике он забыл закрыть на задвижку дверь в ванную. А это был его священный ритуал, его «бункер» для тайных переговоров.
Тихо подкравшись, я услышала не просто разговор, а готовый сценарий для драмы. И благо, телефон был под рукой — я включила диктофон. Теперь он точно не сможет всего отрицать.

— Лариса, это ты, в конце-то концов, стащила мои часы, когда была у меня? — шипел он в трубку, с трудом сдерживая ярость.
Вот оно что! Молнией пронеслось в голове. «Так вот почему он так лихорадочно отдраивал всю квартиру на прошлой неделе, перед моим возвращением из сплава! Говорил, что просто навел порядок. А оказывается, любовницу принимал!»
Не знаю, что там лепетала в ответ эта Лариса, но Женя просто взбесился. 
—Если тебе срочно нужны были деньги, нельзя было просто попросить?! Ты могла бы сказать! А не тащить тайком мои часы в ломбард, как последняя…! Я не верю, что ты их выкупишь! Знаешь что?… Я уж лучше останусь со своей гопницей Лидкой! Она хоть честная. Забудь, что я тебе обещал! Никакого развода не будет! Ты сама все испортила!
У меня в глазах потемнело от такой наглости. «Гопницей»… Значит, так он меня называет за моей спиной? Я вернулась в спальню, сделала вид, что сплю. Интересно, а как теперь будет выкручиваться мой «честный» муж?
Его перемена была поразительна. Следующую неделю он был просто эталонным супругом: цветы, ужины при свечах, возвращался вовремя, предлагал сходить в кино. Но я уже всё понимала. Это была не любовь, а паника человека, который боится потерять свой удобный, налаженный быт.
А потом часы… волшебным образом вернулись на свое место. Видимо, Лариса, желая вернуть расположение «возлюбленного», всё же выкупила их. И мой нерешительный Казанова снова забрел на распутье: тут удобная жена, там — страстная любовница, вернувшая залог.
Терпеть этот цирк я больше не собиралась. Я всё для себя уже решила. Как-то вечером, после ужина, который он съел с видом образцового семьянина, я включила на колонке запись того самого разговора.
Сначала он не понимал, откуда доносятся эти голоса. Потом узнал свой голос. Побледнел. Застыл.
— Что это? — пробормотал он. 

— Это саундтрек к нашему разводу, — спокойно сказала я. — И да, твоя «гопница» уже перевезла свои вещи. И сама подает на развод. Так что не беспокойся.
Ах, как же сладко было смотреть на его ошарашенное, побелевшее лицо! Он напоминал рыбу, выброшенную на берег. Попытки оправдаться были просто гениальны в своем абсурде.
— Лид, ты всё не так поняла! — залепетал он. — Это… это просто клинерша! Лариса! Я попросил ее помочь с уборкой перед твоим приездом, она работает в клининге! Она их, наверное, случайно задела и испугалась сказать!
Я молча подошла к комоду, достала из-под стопки его же рубашек тот самый, тщательно спрятанный зеленый бюстгальтер на три размера больше моего и швырнула ему в лицо.
— Ну-ну, бедняжка так упахалась при уборке, что случайно сняла и забыла свой лифчик! Видимо, очень пыльно было.
Ему было нечем крыть. Он разом сдулся, признал всё, начал униженно извиняться, валяться в ногах. Но было поздно. Поезд ушел.
Возвращаться к матери, которая, как выяснилось, тоже была в курсе его похождений и даже их прикрывала («Женя же хороший мальчик, он оступился, зачем семью рушить!»), было противно. Ее выбор был снова не в мою пользу.
Но я не сломалась. Взяла себя в руки, оформила ипотеку на маленькую, но свою квартирку. И, как по волшебству, меня пригласили на работу тренером в престижный фитнес-клуб. Теперь я зарабатываю в разы больше, чем раньше.
Жизнь сама мне доказала, что я всё сделала правильно. Теперь у меня железное правило: никаких мужчин, которые не смотрят в глаза, уходят от ответов и говорят загадками. И уж точно никаких «одолжений» в виде их общества.
Лучше уж я буду одна, но в согласии с собой. Или найду того, кто будет со мной наравне — и по духу, и по характеру. Кто будет не «снисходить» до «гопницы», а восхищаться сильной женщиной. Такие мужчины, поверьте, есть. И я теперь точно знаю, чего стою.