Мать жениха восхищалась моими родителями, но она не знала, что ее сын все преувеличил

Мы встретились с матерью Алексея в ресторане за неделю до свадьбы. Ирина Тимофеевна, женщина в строгом костюме и с безупречным маникюром, с первых минут очаровала меня своей утонченностью. Но я чувствовала волнение — Алексей предупредил, что его мать «ценит правильных людей».  

— Ваши родители — потрясающие, — начала она. — Алексей рассказывал, что ваш отец — известный историк, а мама… Боже, она же курирует ботанический сад!  

Я чуть не поперхнулась минералкой. Мой отец, который последние двадцать лет преподает историю в обычной школе, и мама, владелица маленького цветочного магазина… Алексей, сидевший напротив, быстро поднял бровь, словно прося играть дальше.  

— Да, они… очень увлечены своим делом, — пробормотала я.  

Ирина Тимофеевна продолжила восхищаться их «профессионализмом», а я вспоминала, как полгода назад, на первом свидании, Алексей, услышав про мамин магазин, воскликнул: «Значит, она ботаник!». Я засмеялась, решив, что это шутка. 

— Ваша мама, наверное, много путешествует? — спросила Ирина Тимофеевна, пока официант ставил салат. — Алексей говорил, она изучала редкие растения в Амазонии…  

Мама, которая ни разу не была за границей, но знает наизусть каждый цветок в парке у дома, внезапно стала героиней приключенческого романа. 

— Ну… она больше любит местную флору, — выдавила я, но Ирина Тимофеевна уже переключилась на отца:  

— А его монография о Петре Первом! Алексей сказал, ее цитируют в университетах.  

Папа, чьи «труды» ограничивались статьями в районной газете, теперь был академическим светилом. Я кивнула, чувствуя, как краснею.  

Родители должны были присоединиться позже, и когда они вошли — мама в своем любимом струящемся платье, папа в строгом пиджаке — мне захотелось провалиться.  

— Ольга Николаевна! — Ирина Тимофеевна встала, протягивая руку. — Вы даже не представляете, как я рада познакомиться с таким выдающимся ботаником!  

Мама замерла, потом неуверенно улыбнулась:  

— Ботаником? Нет, я просто цветы продаю…  

Алексей резко закашлялся, а Ирина Тимофеевна нахмурилась:  

— Но… Алексей говорил, вы создали проект по сохранению редких видов…  

— Ну, я герань в палисаднике реанимирую, если соседи зальют, — засмеялась мама, садясь.  

Ирина Тимофеевна повернулась к папе:  

— А ваши работы о Петре…  

— А, это я школьникам лекции читаю, — папа добродушно махнул рукой. — Чтобы не засыпали.  

Алексей, бледный, начал что-то про «преподавательский талант», но Ирина Тимофеевна подняла ладонь:  

— Стоп. Сынок, ты что, все выдумал?  

Я вцепилась в стул, ожидая взрыва. Но вдруг Ирина Тимофеевна рассмеялась — громко, искренне, будто сбросив маску.  

— Боже, какой же ты фантазер! — она покачала головой, глядя на Алексея. — И зачем?  

Он опустил взгляд:  

— Я думал… ты станешь меня отговаривать жениться, если…  

— Если что? Если ее родители не академики? — она повернулась ко мне. — Простите, дорогая. Мой сын иногда слишком старается меня впечатлить.  

Мама неожиданно взяла ее за руку:  

— Знаете, а я вашего Алексея обожаю. Он каждый месяц покупает у меня букет «для самой особенной девушки»…  

Ирина Тимофеевна улыбнулась, и вдруг я поняла — ее строгость была лишь панцирем.  

— Может, хватит притворяться? — сказала она, подмигнув папе. — Давайте лучше расскажите, как вы познакомились…  

Мы заказали десерт, и история о том, как папа запутался в лентах у маминого магазина, заставила смеяться даже официанта. Алексей шепнул мне:  

— Прости. Я боялся, что она… 

— Что не полюбит нас настоящих? — я сжала его руку. — Видишь, зря.  

Когда мы выходили, Ирина Тимофеевна обняла маму:  

— Знаете, я всегда мечтала научиться разбираться в цветах…  

Теперь, пересматривая фото с той встречи, я думаю: любовь не требует выдумок. Даже если правда — это просто папины смешные галстуки и мамина герань на подоконнике. Именно они свели нас за одним столом. И это — самое настоящее чудо.