Мама в студенческие годы постоянно держала меня под контролем, но сейчас я уже сама мать

Когда я поступила в университет, у моей мамы будто тумблер щёлкнул — и всё, режим "тотальный контроль" включился на максимум. Пока я ещё в школе была, мобильники только-только начали появляться, а к моменту поступления у всех уже свои кнопочные (а у кого-то и сенсорные!) телефоны были.
Ну и мама выдала:

— Мы будем созваниваться дважды в день. Первый раз — когда у тебя пары закончились. Второй — вечером. И не обсуждается!

Я, конечно, сначала пыталась мягко возразить:

— Мам, ну я же уже взрослая, вон в универ поступила…

А она в ответ только брови приподняла:

— Пока ты не мать троих детей — ты ещё не взрослая. И вообще, я должна знать, что с тобой всё в порядке.

Ладно, звонки — так звонки. Но в выходные, если я вдруг не ехала домой, добавлялся ещё один утренний — часов в восемь. Даже в воскресенье. А в восемь утра в воскресенье даже боженька, по-моему, ещё спит. Но маму это не останавливало.

После универа я пожила пару месяцев с родителями — и поняла, что долго так не выдержу. Свободу я уже попробовала, назад в клетку не хочется. Мама за мной следила, как за подозреваемой в шпионаже. Шаг влево, шаг вправо — доклад с объяснительной.

Собрала вещички и съехала. Сняла квартиру, благо, жить экономно научилась ещё в студенчестве. Потом ко мне переехал мой парень, будущий муж. А мамина привычка названивать в восемь утра осталась.

Я ей как-то говорю: 

— Мам, ну мы тут с Серёжей живём, может, не стоит так рано звонить?

Она в ответ: 

— А что такого? Я просто хотела узнать, как вы там.

— Ну может, мы ещё спим… или… ну, заняты делами...

— Какими делами в восемь утра?!

Короче, не доходило.

Пока однажды не Серёжа поднял трубку и сказал: 

— Алла Ивановна, вы внуков хотите?

Та замолчала.

— Тогда не мешайте утрам происходить естественно.

После этого в восемь утра звонки прекратились. Но появились новые — в начале шестого и около восьми вечера. Стабильность, мать её, — хуже любой непогоды.
Теперь у меня уже свой сын, ему одиннадцать, и, кажется, мама решила, что пора передать факел контроля следующему поколению. Звонит ему после школы: 
— Ты где?

После тренировки: 

— А ты точно попил воды?

А потом мне: 

— Вот он сказал, что был на улице без кофты! Ты вообще контролируешь, во что он одет?

А я: 

— Мама, ну он сам себе уже вещи выбирает, мы с ним в разное время из дома уходим.

— Ты мать или кто?!

И тут я вспоминаю, как сама в школьные годы шапку в портфель запихивала, чтоб не портить причёску. Молодёжь же, стиль — прежде всего.
День рождения в этом году у меня выпал на будний день. Решили с девчонками встретиться в любимом кафе — просто пообщаться, посмеяться, ну, расслабиться по-человечески.

Сын мой взрослый уже, говорит: 

— Мам, я лучше дома посижу. Тут у меня комп, планшет, Netflix — всё, что нужно для счастья.

Муж в ночную смену, так что дома только он.

Сидим мы такие, уютно болтаем, и тут — бах, мама начала названивать. Сначала просто:

— Где ты? А как же ребёнок? Он один!

— Мам, он не в лесу, он дома, ему хорошо, он кайфует.

— Ему только одиннадцать! Один дома! Без присмотра!

Я стараюсь спокойно: 

— Мам, пожалуйста, всё под контролем. Скоро пойду домой, мы все завтра на работу, долго не засидимся.

Но в девять часов она начала просто обрывать телефон.

— Он, бедненький, голодный! Кто его накормит?! Ты мать или кто?!

Подруги молчали, понимали. Но мне было ужасно стыдно. Я сорвалась. Говорю ей: 

— Мама, хватит! Ты превращаешься в охранную сигнализацию, а не бабушку. Хватит использовать моего сына, чтобы следить за мной.

— Нормальная мать не шляется неизвестно где! — бросила она и отключилась.

С тех пор — тишина. Три дня ни одного звонка. А я решила: не буду первой звонить. Пусть остынет. Знаю, она по-прежнему названивает внуку, он уже устал. Подходит ко мне сегодня: 

— Мам, может, ты уже помиришься с бабушкой? Мне теперь вдвойне достаётся.

И вот сижу и думаю. Может, и правда пора поговорить. Но как? Если всё вернётся на круги своя, снова начнутся звонки по расписанию, отчёты, проверочки…
А вдруг сын вообще перестанет с ней разговаривать?

С одной стороны — семья, родная мама. С другой — моё право на личное пространство, на тишину и покой. Муж говорит: 

— Я вообще поражаюсь, как ты столько лет с этим жила. Это же как спецоперация каждый день.

И ведь не поспоришь.

Наверное, наступает момент, когда родителям нужно мягко, но уверенно объяснить, что дети выросли. Что теперь они сами могут решать, когда надеть кофту, а когда — посидеть до девяти в кафе. Даже если это — мама.