Как я перестала нервничать по каждому поводу и изменила свою жизнь – лучше поздно, чем никогда

Вчера вечером Иван позвонил с работы и сообщил, что не успевает зайти за молоком. Уже второй раз за эту неделю. Первая моя мысль была — сорваться в привычное: «Я же тебя просила, всего-то дел — забежать в магазин!» Но слова застряли на губах. А зачем? Неужели этот пакет молока стоит моего испорченного вечера и его виноватого взгляда? 

— Ничего страшного, — ответила я ровно. — Чай попьем. 

Мне шестьдесят два. И лишь теперь до меня начинает доходить простая, но такая трудная истина. Я потратила десятилетия, пытаясь перекроить окружающих под некий идеальный шаблон. Детей, сослуживиц, даже случайных прохожих. Результат? Вымотанные нервы. 

Переломный момент наступил прошлой осенью. Мы с мужем отправились в санаторий в Карпатах. Долго выбирали, мечтая о тишине и горном воздухе. Приехали — а наш корпус стоит как раз напротив котельной. Гул, дым, и никакого намёка на живописный вид из окна. 

Пять лет назад я бы устроила представление. Требовала бы переселения, жаловалась, стучала кулаком. Потратила бы кучу сил и времени, отравляя отпуск и себе, и Ивану. 

А тогда я просто глубоко вздохнула и подумала: «Ну и пусть». Мы ведь приехали ради прогулок по лесу, а не чтобы сидеть в номере. 

— Люда, давай будем настаивать! Это же обман! — кипятился супруг. 

— Милый, все лучшие комнаты уже заняты. Мы можем потратить полдня на бессмысленные претензии, а можем пойти искать водопад. Что выбираешь? 

Есть замечательное выражение: «Это не моя война». Я где-то его прочла, и оно стало моим девизом. Ведь раньше я ввязывалась в любые чужие баталии, пыталась всех мирить, учить, направлять. 

Моя соседка по даче, Галина, постоянно страдает из-за дочери. Девушке уже под сорок, а она вечно меняет работу и мужчин. Галя звонит мне и плачет: «Людмила, как ей объяснить, что так нельзя? Она же жизнь свою губит!». 

Раньше я выдавала целый список рекомендаций: строже с ней разговаривай, ограничь финансирование, не пускай на порог. Теперь я отвечаю иначе. 

— Галя, а может, просто перестать её спасать? Это её собственная судьба. Ты свою-то проживи в радость. 

Она, конечно, хмурится, считая меня чёрствой. Но я не чёрствая. Я просто наконец-то поняла: взрослый человек вправе сам решать, как ему жить, даже если это решение кажется нам ошибочным. 

Однажды Иван спросил меня с иронией: 

— Хорошо, а если я решу продать нашу машину и купить мотоцикл? Тоже скажешь «пусть»? 

Вопрос был резонным. Где же грань? 

— Вань, — сказала я. — Если твоё решение напрямую ударит по нашему общему бюджету, безопасности или здоровью, я буду спорить до хрипоты. Это касается нас обоих. А если ты захочешь провести субботу в гараже, чиня свой старый велосипед, вместо поездки к моей сестре — это твой выбор. Я могу немного поворчать, но не стану тебя переубеждать. 

Граница проходит там, где заканчиваются мои личные интересы и начинается право другого человека на его собственный путь. 

Я для себя уяснила простую схему. Теперь, когда что-то происходит, я задаю себе три вопроса: 
1. Это как-то вредит лично мне? 
2. Я могу это изменить? 
3. Стоит ли оно моих душевных сил? 

Если ответ «нет» — я мысленно произношу своё волшебное «пусть» и отпускаю ситуацию. Это не слабость и не безразличие. Напротив, требуется огромная внутренняя сила, чтобы не пытаться управлять ветром. Слабость — это метаться и тратить последние силы на борьбу с океаном, который тебя не слышит. Сила — это построить собственную лодку и плыть по своим координатам, разрешив волнам быть волнами. 

С тех пор, как я начала жить по этому принципу, во мне что-то изменилось. Я не стала безучастной ко всему. Я просто направила внимание на то, что мне действительно подвластно: на свои увлечения, на здоровье, на радость от вечерних прогулок с мужем. 

Иван как-то заметил: 

— С тобой стало так спокойно. Как будто ты сняла тяжёлый рюкзак, который таскала за спиной годами. 

Я улыбнулась в ответ. Это и есть рюкзак, который мы добровольно набиваем чужими проблемами, обидами и попытками изменить весь мир. А стоит лишь сказать «пусть» — и становишься на удивление легче.