Я специально задерживалась в библиотеке, чтобы не возвращаться домой.

– Знаешь, мне 33 года, а я всё никак не могу найти общий язык с другими людьми, – задумчиво произнесла я, обращаясь к парню.
– Да ладно, почему ты так думаешь? – удивился он.
– У меня в жизни всего два близких человека – ты и мама, – ответила я. – А так было всегда. С детства я была не очень общительной. Даже в школе у меня была подруга, но наша дружба была, скажем так, условной.
– Вы не были близки? – спросил он.
– Не совсем. Мы виделись только по выходным и учились вместе, но у нас не было общих интересов. Она занималась танцами, а я – рисованием. Ближе к старшим классам мы отдалились, и я нашла другую компанию. Нас было трое, но даже это не была настоящая дружба.
– И что потом? – спросил он.

 

После школы наши пути разошлись. Мы поступили в разные институты и перестали общаться. Хотя… наверное, можно было бы восстановить общение, если бы я захотела. Но у меня даже желания такого нет. Одна из них недавно стала мамой во второй раз, а я даже не поздравила её.
– Может, стоит написать? – предложил он.
– Я думала об этом, – вздохнула я, – но уже четыре дня не могу решиться. Как представлю, что придется снова общаться, встречаться, – совсем не хочется. Мне хорошо быть одной, наслаждаться одиночеством и не зависеть ни от кого.
– Понимаю тебя, – сказал он. – Мы ведь тоже видимся только раз в неделю, и нам этого достаточно.
– Да, мы с тобой оба интроверты, – согласилась я. – Когда пробовали встречаться чаще, это только утомляло. А еще мне нравится отдыхать одной. Поехать в отпуск на неделю без кого-либо – просто мечта. Мама только переживает, что я так отношусь к людям.
– Ну а ты сама что думаешь? – спросил он.
– Я считаю, что не стоит тратить время на тех, кто не делает мою жизнь лучше, – уверенно ответила я. – Время ведь драгоценно, и его не вернуть.
– Знаешь, – начала я разговор с парнем, – человек может быть настолько внутренне гармоничным, что не нуждается в энергии других людей.
– Да? – удивился он. – Можешь объяснить подробнее?
– Конечно. Многие выдающиеся люди были одинокими, но при этом чувствовали себя отлично. Например, Гете, – ответила я. – Хотя никто и не заглядывал в его душу, судя по его произведениям, он был довольно счастлив.

 

А как твоя мама относится к этому? – спросил он.
– Моя мама – более практичная. Она из многодетной семьи: у меня три дяди и четыре тети. Все они живут далеко от нас, и я этому рада. Но на большие праздники мы собираемся у бабушки в доме, и тогда я действительно счастлива. Я люблю свою родню и с удовольствием слушаю их истории.
– Похоже, что семейные встречи тебе нравятся, – заметил он.
– Да, но только потому, что они случаются раз в год. В обычное время я не общаюсь с братом и сестрами. Не то чтобы мы ссорились. Просто в нашей большой семье из семи человек – мама, папа, три сестры, брат и я – мне всегда было неуютно.
– Почему? – заинтересовался он.
– Мне нравилось уезжать в лагеря или задерживаться в библиотеке, чтобы не возвращаться домой раньше. Меня никто не обижал, но и не понимал. Мама до сих пор не может смириться с тем, что я живу одна и не спешу создавать семью. Она и мои братья и сестры – все они совсем другие.
– Понимаю, – сказал он. – А как ты решила записаться в клуб философии?
– Я подумала, что это шанс найти друзей или хотя бы единомышленников, – объяснила я. – Интересно, что в детстве мама считала меня странной и водила по бабушкам. Те, что лечат святой водой. К счастью или к сожалению, меня не "вылечили".
– Интересно, – заметил он. – Психологическое консультирование тоже было не в моде?
– Да, – кивнула я. – Психологов было немного, и обращаться к ним считалось странным. Я только в 30 лет решилась на это. Психолог сказал, что со мной всё в порядке, просто я отличаюсь от других членов семьи. И это не проблема, если я сама себя чувствую комфортно.
– Значит, ты счастлива быть одной, – заключил он.
– Да, именно так. Мне нравится быть одиночкой и я не расстроюсь, если останусь одна.