– Я готов сделать тебе предложение в обмен на половину этой квартиры, – сказал мне мужчина

Я наслаждалась тишиной субботнего вечера в своей уютной двушке, унаследованной от бабушки, когда раздался звонок. В дверях стоял Сергей, знакомый мужа (давно покойного), с которым мы изредка пересекались на поминках и у общих знакомых. Лицо осунувшееся, в глазах – непривычная деловитость. 

— Настенька, прости, что без предупреждения. Можно войти? — улыбнулся он как-то напряженно, с порога пахнуло сыростью и легким перегаром. 

Впустила скорее по инерции, из вежливости. Предложила чаю. Он сел на краешек дивана, крутил в руках мокрую шапку, неловко молчал. Потом поднял голову: 

— Настя, ты же одна. Квартира большая, а ты тут... как мышка в норке. Жизнь проходит. 

Я насторожилась. Сергей никогда не отличался сентиментальностью или заботой о моем одиночестве. 

— Я в порядке, Сергей, спасибо, — осторожно ответила я. 

— Ну не знаю, не знаю... — Он сделал глоток чая. — Я вот подумал. Мы оба не первой молодости, но... солидные еще. Ты — хозяйка образцовая, я — мужик надежный. — Он выдержал паузу, впиваясь в меня взглядом. — Я готов сделать тебе предложение. Жениться. Чтобы ты не маялась одна. 

— Это... неожиданно, Сергей, — проговорила я. 

— Ну а что? — Он развел руками. — Мы люди взрослые, без глупостей. Но, понимаешь... для такого шага нужна уверенность. Гарантии. — Он обвел взглядом гостиную. — Вот... я готов сделать тебе предложение... в обмен на половину этой квартиры. Чтоб уж наверняка. Ты приобретаешь мужа, я — крышу над головой. Справедливо? 

Словно все звуки мира исчезли, остался только стук моего сердца и его тяжелое дыхание. Не любовь. Не забота. Не сочувствие вдове. Половина квартиры. Вот цена его "надежности". Грязная, меркантильная сделка, прикрытая жалкой пародией на предложение руки и сердца. Во мне что-то перевернулось. Прежняя нерешительность, жалость к его потрепанному виду испарились. Остался только холодный гнев. 

Я встала: 

— Сергей. 

Он поднял на меня глаза, в которых еще теплилась надежда на глупость женщины. 

— Твое "предложение", — продолжала я, — это самое омерзительное, что я слышала за последние годы. Ты пришел в мой дом, где хранится память о моих близких, и предлагаешь мне купить тебя? За половину того, что мне дорого? Ты думаешь, я так отчаянно нуждаюсь в "муже", что готова отдать часть своей жизни первому попавшемуся торгашу? 

Его лицо начало багроветь. 

— Постой, Настя, ты не так поняла! Я же... 

— Я поняла все совершенно правильно, — перебила я, не повышая тона. — Ты оценил квадратные метры, а не меня. Ты пришел не делать предложение, ты пришел заключать сделку. И твоя цена, Сергей, — смехотворна. Ты недооценил меня. Грош тебе цена, а не половина моей квартиры. 

Я подошла к двери в прихожую и широко ее распахнула. 

— Вон. Сейчас же. И чтобы твоя нога больше никогда не переступала порог моего дома. И забудь дорогу ко мне навсегда. 

Он вскочил, поправляя пиджак, пытаясь сохранить достоинство. 

— Ты пожалеешь! Одна сдохнешь тут! 

— Это мой выбор. Выходи. — Я стояла неподвижно, указывая рукой на открытую дверь. 

Он швырнул на пол мокрую шапку, которую все еще держал, и, бормоча что-то невнятное и злобное, шагнул за порог. Я увидела его сгорбленную спину. 

— Сергей! — окликнула я его. Он обернулся, в его взгляде мелькнула искра надежды. Я нагнулась, подняла его жалкую шапку и бросила ему под ноги. — Заберите. 

Захлопнула дверь, повернула ключ. Тишина снова заполнила квартиру. Мне не одиноко. Мне спокойно здесь, одной, без таких вот экземпляров.