Сестре не нравится мой жених, и она пытается расстроить нашу свадьбу, постоянно намекая на его измены

Я сижу за столом, перебирая образцы свадебных тканей, когда Лиза бросает очередную фразу.  

— Он же такой… общительный, — протягивает она, разглядывая ноготь.  

Мой палец замирает на бархатистом лоскуте. Общительный. Код для «флиртует со всеми подряд» уже месяц. Сначала это были шутки про его «слишком безупречный» галстук на помолвке, потом — истории о коллегах, которые «просто обожают» задерживаться у него в кабинете. Сегодня — новый уровень.  

— Ты хочешь сказать, что он изменяет? — спрашиваю прямо, и Лиза вздрагивает. Ее глаза, такие же карие, как у меня, но всегда узкие от едкой иронии, расширяются.  

— Я ничего не утверждаю, — пожимает плечами, но губы кривятся в улыбке. — Просто… Будь осторожна.  

Она встает, оставляя на столе листок. Я разворачиваю его: распечатанный скриншот из соцсети. Матвей обнимает девушку в баре. Подпись: «Субботний вечер». Дата — прошлая неделя, когда он был в командировке.  

Сердце падает в пятки, но я вдруг замечаю деталь: на Матвее рубашка в синюю полоску, которую я купила ему месяц назад. А в командировку он брал только серые костюмы…  

— Фотошоп? — спрашиваю у зеркала в ванной позже, всматриваясь в пиксели. Лиза мастерски редактировала фото еще в школе, подрисовывая усы соперницам.  

Но дело не в снимке. А в том, что сестра решила: мое счастье — ее личная зона поражения.  

— Ты уверена, что хочешь эти свечи? — Лиза щурится на декор зала за неделю до свадьбы. — Матвей, кажется, любит минимализм. Или нет? Ты вообще его знаешь?  

Я поворачиваюсь к ней. Ее тон — сладкая отрава, но сегодня я чувствую горечь за каждым словом.  

— Знаю, что он каждое утро приносит мне кофе с сердечком из пены. Что учил язык жестов, чтобы общаться с моей глухой ученицей. Что когда ты сказала, что ненавидишь свой нос, он нашел пластического хирурга, который спас тебе карьеру после аварии.  

Лиза бледнеет. Ее пальцы сжимают сумочку, подаренную мной и Матвеем.  

— И да, — добавляю, подходя ближе, — я знаю, что фото из бара — фейк. Ты всегда путаешь тени на подбородке, когда редактируешь.  

Тишина. В ней слышно, как трещит прошлое: Лиза, рыдающая в моей комнате после того, как ее парень ушел к подруге. Лиза, разбивающая вазу, когда папа похвалил мой рисунок. Лиза, целующая Матвея на вечеринке пять лет назад — он тогда оттолкнул ее, но я сделала вид, что не видела.  

— Ты ненавидишь, когда у меня что-то есть, чего нет у тебя, — говорю тихо. — Даже если это любовь.  

Она хочет что-то бросить в ответ, но вдруг плачет.  

— А ты уверена, что он не… — начинает она.  

— Да. Потому что он выбрал меня. Даже когда ты предлагала ему больше.  

Ее рыдание — хриплый звук поражения. Она выбегает, хлопнув дверью. Я остаюсь среди свечей и тканей, вдруг понимая: моя свадьба — не победа над ней. Это — моя жизнь. И в ней нет места ее призракам.  

Матвей приходит вечером с пиццей и новостью, что нашел джаз-бэнд вместо нудного диджея.  

— Лиза передумала приходить? — спрашивает он, заметив мое молчание.  

— Нет, — улыбаюсь. — Но теперь у нас будет место для танцев.  

Он не спрашивает подробностей. Он просто обнимает меня, и в его объятиях я чувствую то, что Лиза никогда не простит: я достойна быть счастливой. Без оглядки.