Попросили свекровь присмотреть за ребенком, а она привела кавалера и даже не смутилась

Я пыталась сосредоточиться на работе, но из открытого окна дачи настойчиво неслось: «Сердце краса-а-а-виц склонно к изме-е-е-не…» Это распевала Ирина Витальевна, мама моего мужа, приехавшая «на помощь». 

Меня передернуло. В моей семье царила тишина, движения были обдуманны, а громкие звуки считались дурным тоном. Сейчас, на восьмом месяце, мое терпение истончилось до предела. 

А ведь когда-то свекры мне нравились. Самостоятельные, тактичные люди, жившие по принципу «не учи, а помоги». 

Все перевернулось со смертью отца Кирилла. Ирина Витальевна, его «примадонна», для которой он был и опорой, и зрителем, сломалась. Она рано вышла на пенсию, а он подрабатывал, обеспечивая ей жизнь, полную выставок и бесплатных вернисажей. И вот это закончилось. 

Оставшись одна, она сначала онемела от горя, а потом словно сорвалась с цепи. Стала суетливой, навязчивой и начала вламываться в нашу жизнь. Вот и сейчас — ее визит «для контроля». 

Пение оборвалось, и скрипнуло крыльцо. На пороге возникла моя «любимая» свекровь. Да, я стала ее терпеть с трудом. 

Она была женщиной с претензией, из тех, кого зовут «мадам», а не «гражданка». Пышная, с высокой прической, напоминавшая оживший портрет эпохи модерн. Не хватало лишь веера и длинных перчаток. 

Спасло скорое рождение сына. Сережа родился крепким и здоровым. Свекровь не докучала. Прошло почти два года, и мне неожиданно позвонили из конторы. Умоляли вернуться, хоть на пару часов в день, суля золотые горы. 

— Умоляю, Света! — просила начальница. — Клиент настаивает, чтобы вела его проект именно ты! Оклад полный, график гибкий! 

Легко сказать. А с кем оставить сына? Няня — чужой человек. Сад — бесконечные больничные. Оставался вариант со свекровью. Ирина Витальевна немного пококетничала. 

— Ой, не знаю… Дела, встречи… Выдержу ли я такую нагрузку? 

Но мы ее уговорили. Первую неделю все было спокойно. Потом Сережа стал капризничать, по вечерам плохо засыпал. В его лепете проскальзывало что-то вроде «утики». Мы спросили Ирину Витальевну, не включает ли она телевизор. 

— Что вы! — возмутилась она. — Мы лепим, рисуем, гуляем! Наверное, на площадке какой-то невоспитанный мальчик его напугал. 

Мы не поверили. Решение пришло само — установить камеру в гостиной. Увидели все только через несколько дней, в субботу. 

Картина была шокирующей. Ребенок действительно был накормлен и ухожен, но все остальное время проводил в манеже, уткнувшись в планшет с мультиками. Но это было еще полбеды. 

Ирина Витальевна принимала гостей. Подружки с шампанским, громкие разговоры о культуре. А в один из дней появился элегантный кавалер. После лёгкой закуски они удалились в спальню. Камер там не было, но вскоре Ирина Витальевна пронеслась по гостиной в одном нижнем белье. 

Ощущения были противоречивыми. Гнев — за ребенка, прикованного к экрану. И дикое изумление. Видимо, возраст для новой жизни сегодня сильно сдвинулся. 

Когда мы предъявили ей запись, она даже не смутилась.

— Ну и что? Мальчик сыт, здоров, развивается. А мне тоже нужно общение. Я что, на пенсии должна в монастырь уйти? 

— И вам не стыдно? — вырвалось у меня. 

— Ни капли! — огрызнулась она. 

Мы вежливо попросили ее больше не приходить. Вскоре нашли няню, а камеру оставили — для безопасности. 

Со свекровью почти не общались. А через два месяца в почтовом ящике лежало изящное приглашение на свадьбу. Ирина Витальевна выходила замуж. Мы так и не решились пойти. Но я мысленно пожелала им счастья.