Муж сбежал от меня, когда узнал, что у нас родится дочь с синдромом Дауна

Мы с мужем долго мечтали о ребёнке, но у нас не складывалось с этим делом. В конце концов, нам повезло, Бог услышал наши молитвы, и я увидела две полоски на тесте. Муж был безмерно рад этой новости, как и я.

Мы начали готовиться к рождению ребёнка: обустраивали комнату, планировали будущее. Однажды я спросила его, кого он хочет больше  — мальчика или девочку.

«Мальчика, конечно!» — ответил он. «Но если это девочка, я буду любить её так же сильно, как и мальчика».

На узи выяснилось, что у нас будет девочка. Мы начали выбирать дизайн для её комнаты, и муж даже предложил имя.

«Может быть Аня?» — предложила я. «Или, может быть, Варя?»

«Мне нравится имя Дарина», — сказал он. «Давай остановимся на этом».

Все девять месяцев беременности были сказочными. Муж посвящал мне много времени, помогал и поддерживал во всем. Для него ребёнок был самой большой мечтой, которая наконец-то сбылась.

Однако в самый последний момент все наши планы резко изменились. Родившись, ребёнок оказался особенным — у него был синдром Дауна.

Это было огромным шоком для нас обоих. Сначала муж не выказывал своего разочарования, но спустя несколько недель позвал меня на серьезный разговор.

«Я подумал, что, может быть, нам стоит отдать её куда-то», — сказал он. 
«Но не в детдом, а куда-то, где смогут лучше заботиться».

«Ни за что», — ответила я, почти плача. 
«Мы справимся, мы будем любить её, как любим друг друга».

Так началась новая глава нашей жизни, полная трудностей и слез, но истинной любви и преданности нашему особенному ребёнку.
Андрей старался сместить разговор. Он утверждал, что просто высказал свои мысли и постоянно повторял, что будет любить нас несмотря ни на что.

Я верила ему, пока однажды он не сказал мне прямо, что думает.

«Алин, ты не глупая, ты понимаешь, чего хочет любой родитель!» — кричал он во время нашей небольшой ссоры насчет нашей дочери.

«И что же хочет любой родитель?» — спрашивала я, будто не понимая, к чему он клонит.

«Любой родитель хочет здоровых детей, нормальных! Ты это хочешь? Ходить по врачам, никогда не оставить её одну?»

«Андрей, это наш ребёнок!» — пыталась я его успокоить.

«Она даже за себя не сможет постоять в будущем!»

В таких ссорах, где он кричал, а наша малышка плакала, я потеряла всякую надежду на счастливую жизнь. Спустя неделю он предложил развод. Он повторял свои аргументы, будто бы оправдывая своё решение:

«Как бы я не хотел быть с тобой, я не хочу воспитывать больного ребёнка».

Так вот, его клятвы любить нас исчезли. Он уехал от меня той же неделей, и мы остались вдвоём с Дариной. Я не хочу даже вспоминать это ужасное время. Это было трудно, я буквально выживала! Работала без перерыва, лишь чтобы обеспечить ей лечение и купить еду.
Через три года я встретила замечательного человека, Семена, с которым мы и по сей день вместе. Мы познакомились в больнице, где он работал врачом, и куда мы часто ходили с Дариной.

Меня поразило, как легко он принял факт о болезни моего ребенка. Он не собирался убегать от нас, как мой бывший муж. Семен помогал нам и научил меня одной очень важной вещи. Однажды он сказал:

«Синдром Дауна — это не конец. Этот замечательный ребёнок может научить родителей настоящей любви, быть таким же добрым, дружелюбным и открытым, как и он».

Я полюбила этих двух самых важных людей в моей жизни. Я уверена, что никогда не пожалею о том, как сложилась моя судьба. Моя жизнь самая счастливая, как для нас с Семеном, так и для Дарины.