Как ни старайся, хорошей не будешь! – а я просто оставалась человеком, несмотря на злость со стороны свекрови

Я готовила ужин, пока Галина Ивановна вещала своей приятельнице в трубку:

— Ну, а что ты хотела? От этой-то… Кати… Чего ждать? У них в роду такое не редкость. Мой Сережа не дурак, он уже консультируется, как установить отцовство официально. Разве можно такой доверять?

Я перебила ее:

— Вас не смущает, что я здесь и все это слышу?

Свекровь окинула взглядом.

— Меня — ни капли. Это моя территория. А твое право — не вслушиваться, если не нравится. Ты здесь временная гостья.

— Но я ношу вашего внука, — сказала я, касаясь живота.

— Это еще большой вопрос, милочка. Решать будем не мы, а анализы. Ты думаешь, тебя за характер взяли? Нет. Ты должна была дать сыну нормальную семью. А вместо этого — даже занавески пыльные. Кому, по-твоему, это должно нравиться? Я свое место здесь давно заслужила. А ты — нет. Ты пока никто.

С тех пор прошло шесть лет. Ничего не изменилось. Все те же упреки.

— Лика! На кой ты сушишь белье на балконе? От пыли же все в пятнах! Тебе утюга мало? Кошмар!

Я лишь вздохнула. Всегда старалась сдерживаться. Она же в возрасте. Жизнь прожила.

Однажды Галина Ивановна нагнулась за сумкой с картошкой и застыла с тихим стоном. Она тут же побежала жаловаться сыну.

— Сереженька, я ничего не могу поднять!

Его ответ прозвучал холодно.

— Мам, перестань таскать тяжести. Пусть Лика помогает. Она справится.

Врачи поставили диагноз: прогрессирующая болезнь, отнимающая силы. Помощь ей легла на мои плечи. Хотя я не была ей ни дочерью, ни желанной невесткой.

— Где Сережа? Он обещал помочь мне с ужином, — капризным тоном требовала свекровь, ее руки уже плохо слушались.

— На работе задерживается, — лгала я, ведь понятия не имела, где мой супруг.

— Вот, трудится, мой мальчик! А ты без дела тут сидишь! Иждивенка!

— Я оставила свою работу, чтобы ухаживать за вами.

— Настоящие невестки все успевают! И зарабатывать, и о семье мужа заботиться! Ты — плохая. Ни на что не способна.

Я не говорила, что ее Сереженька не звонит уже две недели. И что все, что она ест, куплено на мои сбережения.

— Я стараюсь, Галина Ивановна.

— Как ни старайся, хорошей снохой тебе не бывать! Скажу сыну, чтобы подыскал другую — расторопную, умную. Вот тогда запоешь по-другому.

Всему есть предел. Я аккуратно положила мокрую тряпку, которую готовилась принести ей для компресса.

— Хорошо, пусть ваш Сережа теперь ищет расторопную. Я ухожу.

Сняла квартиру и забыла об этом семействе, как о страшном сне.